|
Репортаж выступления Н.В. Хамитова в дискуссионном клубе в центре Александра Прогнимака 1 марта 2011 года. Тема выступления: "ЗА ПРЕДЕЛЫ ПСИХОАНАЛИЗА ФРЕЙДА: АНДРОГИН-АНАЛИЗ КАК ФИЛОСОФИЯ И ПРАКТИКА ОСВОБОЖДЕНИЯ ОТ ОДИНОЧЕСТВА". В течение последнего года в Киеве появилось несколько новых дискуссионных клубов. Некоторые их них были основаны давними участниками Клуба дилетантов. Очевидно, восемь лет работы КДКД нельзя назвать провальными, если у него стали появляться «дочерние структуры». Но есть в Киеве и другие клубы, генезис которых совершенно не связан с движением дилетантов. Например, методологический семинар в Институте философии НАН Украины. Его ведет Назип Виленович Хамитов, доктор философских наук, профессор, Президент Ассоциации философского искусства, автор и ведущий программ на ТВ и радио. Он с интересом отнесся к предложению выступить на КДКД. Тема его доклада звучала: «За пределы психоанализа Фрейда: андрогин-анализ как философия и практика освобождения от одиночества». Практикующий психоаналитик, Назип Хамитов обратился вначале к истории психоанализа. Потребность вообще в аналитиках впервые появилась в ХХ веке. Информации в мире стало так много, что понадобились люди, умеющие расчленять ее на фрагменты, чтобы потом составлять работающие модели. Оказалось, что эти модели чаще служат для самоутверждения и манипуляции, чем для объективного отражения реальности и честной работы с ней. Но всякая модель может быть проверена практикой. Это в полной мере касается и психоанализа, объектом которого стал человек. Всемогущим поначалу казался фрейдовский метод гипнотического транса, проникновения в подсознательное, из которого извлекалось воспоминание о пережитой травме. Но эффект исцеления не был устойчив. Затем, в 20-е годы, получил признание метод свободных ассоциаций: пациент, лежа на кушетке, рассказывал психоаналитику все, что приходило ему в голову. Но процедура оказалась малоэффективной, долговременной и, соответственно, затратной. Сложился взгляд, что психоанализ – это на всю жизнь. Тогда Фрейд и его лучшие ученики перешли к диалогу с пациентом, в ходе которого раскрывались глубинные проблемы, коренящиеся в подсознании. Так было положено начало научному психоанализу, разветвившемуся со временем на множество школ. В Западной Европе сейчас процветает классический фрейдовский психоанализ, а в США и Великобритании – юнгианский. Существует экзистенциальный психоанализ Жана-Поля Сартра и феминистический Карен Хорни, как ответ на патриархальность тезисов фрейдизма относительно «комплекса кастрации» у женщин. Психоанализ развивали Эрик Берн, Юлия Кристева, Жак Лакан… Отталкиваясь от позиции Зигмунда Фрейда, как теоретической, так и практической, Назип Хамитов пришел к пониманию: «Ошибкой старика Зигмунда было то, что он уравнял перед бессознательным всех. Этот абсолютный демократизм встретил у меня протест. Я сталкивался с тем, что люди – экзистенциально и психологически – разные, по своим ценностям, идеалам, мировоззрению. И тогда вместо метапсихологии, учения о бессознательном, я предложил метаантропологию – учение об обыденном, предельном и запредельном бытии человека». Обыденное бытие порождается волей человека к самосохранению и продлению рода. Такой человек обладает несамостоятельным, нетворческим, некритическим мышлением и выступает в качестве объекта манипуляций со стороны сильных мира сего. С этой массой и работают политтехнологи. Но есть люди предельного бытия. Им свойственно личностное мировоззрение – самостоятельное, критическое, творческое. Такие люди идут в ученые, журналисты, политики, это постоянные оппозиционеры. Они стремятся разрушить любой режим, как угрозу для их свободы. Но их проблема в том, что они только разрушают. При этом утрачивают, пусть примитивную, целостность человека обыденного бытия и порождают вокруг себя, пусть благородный и творческий, но – хаос. Люди предельного бытия часто оканчивают жизнь трагически: от пули киллера или суицидом, в абсолютном одиночестве или с разрушенной психикой. Докладчик признался, что готов был опустить руки перед лицом этой драматической дихотомии, противопоставления людей обыденного и предельного бытия: «Просто пытался бы людей с личностного плана возвращать в норму, чтобы они сохранили свое здоровье и психику, и здоровье и психику своих ближних. Но, оказалось, что есть еще другой способ бытия – запредельное. Оно рождается волей к свободе, любви и пониманию другого человека. Человеку запредельного бытия присуще уже не личностное, но философское мировоззрение. Это мировоззрение и творческое, и критичное, но еще и целостное при этом». Идея о трех уровнях бытия человека вызвала отклик аудитории. Является ли запредельное бытие в метаантропологии трансцендентным, непроявленным? Это интересовало Евгения Лапина. Назип Хамитов напомнил: в религиозном экзистенциализме трансценденция это Бог, а в атеистическом экзистенциализме трансценденция это будущее. В первом случае трансценденцию можно только созерцать, но достигнуть ее невозможно. В авторской разработке Хамитова, метаантропологии, она достижима, проявлена. Докладчик считает, что, изменив свою природу, реально войти в запредельное. В ХХ веке подавляющее большинство лидеров культивировали такой свой образ, где совмещались черты героя и гения. Это путь сверхчеловека Ницше. Но в мире есть и другой тип трансцендирования, метачеловек, пример которого – Махатма Ганди, в котором гениальность соединяется со святостью. И метачеловек, и сверхчеловек – пути достижения состояния Богочеловека, в котором соединяются гениальность, героизм и святость. Назип Виленович считает, что потенциал гениальности, и даже богочеловечности есть у каждого. Измерение человеческого бытия формируют волевые импульсы. Обыденное бытие созидается волей к самосохранению и продлению рода. Воля к власти, воля к познанию и творчеству создает предельное бытие. Воля к свободе, любви и пониманию другого создает пространство запредельного бытия. К этим трем уровням, по мнению Сергея Дацюка, следовало бы добавить четвертый – функционально-целостный. Ведь тех же политтехнологов нельзя отнести ни к обыденному бытию (поскольку сами они – субъекты манипуляции), ни к предельному бытию (поскольку не бунтари). Назип Хамитов не против выделить пограничные типы между каждым из трех названных им. Но считает, что это несущественно: «При сильном давлении среды эти люди уходят либо в обыденное, либо в предельное бытие. В нынешней мутной, негероической ситуации это удерживается, но только пока не появятся баррикады и не начнут летать пули. Нам нужен героический политик и героический политтехнолог. Они сделают операцию стагнирующему обществу». Трехуровневая схема Назипа Хамитова сопоставима с четырьмя уровнями самоопределения, предложенными на позапрошлом заседании Владимиром Никитиным. На это обратил наше внимание Сергей Дацюк. Понятие предела (на встрече с которым существует предельное бытие) соответствует проблемной ситуации в схеме Владимира Африкановича. Далее докладчик перешел от изложения теории, основных принципов метаантропологии – к практической стороне, к рассказу о разработанном им методе андрогин-анализа. Термин «андрогин-анализ» обязан своим появлением Диалогам Платона. В «Пире» Аристофан рассказывает легенду об андрогинах, существах, в которых мужское и женское были в единстве и гармонии. Боги позавидовали им, и посланный Зевсом Аполлон разрубил их пополам. Половинки с тех пор бродят по земле, и ищут свое дополнение, чтоб вновь обрести целостность. Назип Хамитов называет основанную им школу андрогин-анализа философией целостности и практикой достижения такой целостности. Общеизвестно, что все мы являемся бисексуальными существами, в каждом есть мужское и женское начала. В обыденности мужские и женские роли резко разведены. Они представлены преимущественно такой парой: гипер-маскулинный мужчина с комплексом полигамии и пассивная женщина. Они могут жить, только формируя садо-мазохистический симбиоз. Характерные для нынешнего западного общества образы феминного мужчины и маскулинной женщины вообще представляют угрозу, поскольку не в состоянии обеспечить продолжение рода. В предельном бытии проявляется новый тип экзистенциально-психологического гермафродита. Активный представитель такого типа (например, Владимир Ленин) обладает энергией, отчужденной от эротической сферы и направленной на завоевание мира. Это аналог образа дьявола в христианской культуре. С другой стороны, в предельном бытии мы можем наблюдать пассивного гермафродита. Его сексуальная энергия подавляется при помощи всевозможных запретов. Стихии мужского и женского становятся вроде бы равновесными. Но благодаря вложенным в сознание идеологическим матрицам сам человек превращается в зомби. В запредельном бытии, убеждает нас докладчик, мужское и женское внутри каждого конкретного человека обретают гармонию. Адекватно понимание андрогинности как самодостаточности: целостная личность не боится одиночества. Миссия такого человека – в резонансе не с группой, но с человечеством. Но, стремясь к целостности, к запредельному уровню, нужно найти свою любовь. Андрогинная личность притягивает другую андрогинную личность. Так может появиться новая целостность, состоящая из двух целостностей. Правда, Сергей Дацюк такую двойную целостность определил несколько грубовато как «групповуху». И заметил, что Иммануил Кант дожил до глубокой (и творчески активной) старости в одиночестве. Вообще, Сергей Аркадьевич проявил необычайную активность на заседании (в том числе с места, в том числе через голову модератора). Назип Виленович объяснил такую поведенческую стратегию «комплексом гения», чем вызвал смех всей аудитории Клуба. Социальный запрос на андрогин-анализ обусловлен шизофренической раздробленностью внутреннего мира современного человека. Нами постоянно манипулируют, загоняя нас в обыденное бытие. Человек не выходит из состояния стресса, спровоцированного бешеным ритмом жизни и различными информационными потоками. Андрогин-анализ ставит своей задачей воссоздание целостности, ведь только так можно преодолеть фундаментальное внутреннее одиночество. Одиночество – это не уединение, это заброшенность, проблема отчуждения и непонимания мира и личности. Каждый родился в одиночку, и в одиночку уходит за черту, в свой последний мир. Не случайно именно одиночество было темой докторской диссертации Назипа Виленовича. По наблюдениям докладчика, за сто лет проблематика психоанализа фундаментально изменилась: «Если во времена Фрейда главной проблемой пациента были невротические сексуальные переживания, рожденные травмами и комплексами, то на сегодня главной проблемой становится внутреннее одиночество. Оно тайно или явно, словно тень, ходит за каждым из нас. Вернуть человеку способность любить и быть любимым – цель андрогин-анализа. Человек, обретший целостность, притягивает к себе свою половинку и радикально преодолевает одиночество». Роман Химич высказал предположение, что интенсивность переживания одиночества инвариантна физической конституции человека. В частности, именно конституцией самого докладчика (церебральный тип, астеник, долихоцефал) объясняется его повышенный интерес к теме. Этот тезис докладчик не оспаривал, ведь каждый автор в первую очередь описывает себя и свой опыт: «Но в той мере, в какой тексты входят в ткань культуры и помогают многим людям решить свои проблемы, это не только описание себя. Это движение от описания себя к обобщению относительно всех остальных. По мере талантливости автора он способен сделать больший радиус отхода от точки «Я». Гений зачастую не слишком отличается от шизофреника, но то, что делает шизофреник, интересует только узкую группу психиатров, а то, что делает гений, интересует весь мир». Признав, что конституция влияет на переживания, Назип Хамитов считает это влияние соразмерным 15-20%. Более ощутимо влияние семьи, ранние травмы, опыт пограничных ситуаций. Созвучен этим наблюдениям был вопрос Ильи о причинах человеческого одиночества. По мнению докладчика, чем больше человек склонен к предельному бытию, тем в большей степени он сам создает себе проблемы и меньше зависит от среды. Так, грубым упрощением будет выводить причины одиночества Наполеона на Острове Святой Елены из его отношений с матерью. Казалось бы, люди обыденного бытия не испытывают отчужденности; это крест, который несут те, кто выходит к свободе, то есть к запредельному уровню. Такое предположение высказала Виктория Сюмар, но, на взгляд Назипа Хамитова, это слишком очевидно, чтобы быть правдой. Просто в обыденности одиночество скрыто, не проявлено. А вот в предельном бытии оно становится явным, всеохватывающим. Но запредельное бытие дает возможность преодоления одиночества. Внутренне целостный человек обретает переживание своего бессмертия. Карл-Густав Юнг считал, что его глубинная психология тоже может дать человеку переживание бессмертия, и в этом андрогин-анализ близок к Юнгу. Илья выразил допущение, что человеком в его поиске целостности движет некий инстинкт. В этом случае Назип Виленович предпочел бы говорить о воле, то есть об осознанном инстинкте. Воля к любви и воля к целостности выталкивают человека из обыденного бытия к запредельному, где человек может жить личностно и быть при этом не одиноким, не трагичным. Но можно говорить и о воле к анти-целостности, к некоей демонической целостности, без которой не могла состояться харизма таких деятелей как Наполеон или Гитлер. Обязательно ли обращение к аналитику, или есть другие способы выйти к целостности, интересовался Олег. Докладчик признал, что в пограничной ситуации человек может обрести опыт, который подтолкнет его к целостности. Но эти же ситуации могут повлиять и негативно. С другой стороны, можно анализировать свой опыт и через осознание его приходить к результату. Правда, комплексы, которые не позволяют нам действовать адекватно, могут корениться в травмах бессознательного. Большинство людей не могут самостоятельно рационализировать эти глубины. Именно поэтому возникает потребность в консультировании. Сейчас последователи андрогин-анализа есть не только в России и Украине, но и в Германии, США, Болгарии. В рамках этой школы выработано несколько оригинальных методик, которые не имеют аналогов в других школах психоанализа. Во-первых, это трансовая визуализация желаний. Погруженный в состояние релаксации пациент представляет себя в идеальном красивом месте, которое он осваивает вместе с психоаналитиком. Так актуализируются и оформляются установки, которые до этого были в несвязном виде. Принципиально, что в таком состоянии пациент не теряет связи с сознанием, ведь это не гипноз. Выйдя из транса, он будет все помнить. Вторая методика – трансовая визуализация сновидений. Человек погружается в сновидение, до малейших деталей проникая в образы, которые дали ему позитивные импульсы. По наблюдениям докладчика, именно в сновидениях формируются наши базовые настроения. Настроение, которое было при пробуждении, может быть очень устойчивым; оно не детерминировано внешними обстоятельствами жизни. Через преодоление кошмарных сновидений человек меняет отношение к себе и к жизни, и становится более целостным, адекватным и аутентичным. Третий метод – афоризмотерапия, исцеление от психологических травм и комплексов с помощью специально подобранных афоризмов. Дмитрий Кракович высказал мнение, что виртуозного психотерапевта отличает свободное обращение к разным методикам и школам, в зависимости от специфики конкретного пациента. Назип Хамитов не согласен с этим. Для него признак мастерства – это верность стилю: «Если Кличко будет заниматься карате, это будет выглядеть жалко». Выходить за пределы андрогин-анализа он не считает для себя целесообразным, тем более что его методики включают наработки и других школ. Обобщая услышанное, Илья предложил свое видение динамики развития творческих сил человека. Поначалу, в детстве и юности скорость развития и усвоения нового весьма высока. Постепенно она снижается – появляются запреты, негативный опыт. Со временем она достигает незначительных значений, стремится к нулю. Так (через интеграл) можно просчитать, что человек постиг в своей жизни. Но выход на запредельность дает, начиная с какого-то этапа, ускорение развития. Если бы ускорение развития начиналось не с некоего этапа, а с рождения, это было бы идеальное общество, сверхобщество сверхлюдей. С таким определением согласились и Дацюк, и Хамитов. Пришедшая с докладчиком его соавтор Светлана Крылова предложила развернуть тезисы о людях тоски и людях скуки. Немного внимания было уделено и этой типологии. Люди тоски это те, кто в состоянии свободы стремятся к познанию и творчеству. Люди скуки это те, кто в свободном состоянии желают развлечений. Тоска катапультирует в предельное, а скука удерживает в обыденности. Но, уверен Назип Хамитов, высший тип – это не человек тоски, а человек любви. Антитезой одиночества является не общение, а любовь. Хорошо, если у человека есть воля к любви, основанная на вере в любовь. Если она отсутствует, человек замыкается в скуке и тоске, и сам себя сжигает. Только творчество и любовь могут дать энергию и силы. Об этом нельзя забывать, как бы высоко ты не находился. Ведь и из запредельного бытия легко скатиться в обыденность: любая система, если останавливается, начинает деградировать. И к человеку это в полной мере относится. |